Feb 092014
 

Ирония  yes! убивает пафос.

Каждый быть может изредка лакмусом.

Чтоб постигнуть истину эту,

не надо быть крупным (мелким) поэтом.

Теперь поставим вопрос иначе.

Зачем его убивать? Тем паче

пафос (ого! забираю круче!)

со многим прекрасным никак не разлучен.    

Владимир ВойновичС чего я вдруг заговорила о Владимире Войновиче? А с того, что в январскую стужу в зале Центральной бруклинской библиотеки состоялась встреча с ним. Под эгидой культурных программ «Трансатлантический диалог» беседовали Владимир Войнович и писательница Ирина Муравьева. Я не помню, когда я последний раз присутствовала при подобном скоплении народа на литературном мероприятии. Перефразируя бессмертные слова из популярного кинофильма прошлых лет, могу подтвердить: «Известность – это страшная сила». Войнович, выражаясь по-тутошнему, это раскрученный brand; посему народ ринулся в зал, притянутый исключительно гравитацией этого имени!

Войнович и Муравьева, едва явившись на сцену, предупредили слушателей, что к встрече заранее не готовились, предоставляя аудитории возможность в полной мере оценить их блестящие способности к экспромту, которым полагалось проявиться в последующем трансатлантическом диалоге. «Неподготовленный» Войнович так и начал свое выступление с междометия «ну», будто многоопытный троечник, неожиданно вызванный к доске. Затем инициативу перехватила Ирина Муравьева, просветив присутствующих и своего визави, что сатира – суть один из первых жанров литературы, а вот пафос – «это всегда фальшь»! Позднее ваша покорная слуга позволила себе громогласно напомнить писательнице, что некоторые произведения искусства немыслимы без пафоса (можете ли вы себе представить беспафосный гимн?). Тут Муравьева с неожиданным пафосом, столь презираемым ею, стала отрицать то, что произнесла роковые слова (возможно, сказалось волнение), а потом, тем не менее, еще раз энергично подтвердила свою нелюбовь и презрение к пафосу. Я не стала с ней спорить в переполненном зале. И право: кто из современных писателей жалует пафос?! Между тем Пафос с большой буквы – это сын Пигмалиона и Галатеи, а также город на Кипре, а с маленькой – риторическая категория, уважаемая Аристотелем и Гегелем. В античной эстетике под пафосом понимали душевное переживание, связанное со страданием и катарсисом. Без пафоса не было бы греческих трагедий и Шекспира. Но сейчас прямое выражение чувств в литературе вышло из употребления, а вошло в моду играть словами, перепевая цитаты прошлого и жонглируя аллюзиями. Увы, я не вправе посвящать всю заметку этой интересной теме и поэтому напоследок отмечу, что, на мой непросвещенный взгляд, пафос – это далеко не всегда фальшь, и все упирается в личный талант автора или в конкретно-исторический контекст. Я восторгаюсь талантом Свиридова, написавшего «Время – вперед!», вещь, полную напористого пафоса, и часто не могу сдержать слезы, слушая «Хатикву», потому что за этим гимном – не одна тысяча лет страданий и гонений бессмертного народа.

Но вернемся к нашему вечеру. Войнович был великолепен! Держался он вполне непринужденно и отвечал на все вопросы и аудитории, и своей собеседницы с находчивостью и элегантностью видавшего виды литературного льва. Классик утверждал, что пишет не сатиру, а жизнь, один к одному, как она есть. Ирина Муравьева подпевала ему в унисон, утверждая, что сатира просто наводит на резкость. В таком случае что делает остальная реалистическая литература, которую нельзя отнести к сатире? Под сатирой же герой вечера понимает продукцию журнала «Крокодил» и размещенные в нем в былое время заметки про управдомов. Для меня так и остался открытым вопрос: считает себя писатель Войнович сатириком или нет? Судя по его словам, сатира играет важную роль, вносит здравый смысля, и сатирик переходит священные рубежи. В этом ключе, Войнович – сатирик. Нельзя не согласиться с его метким высказыванием, что ни из кого не надо делать священных коров. В свое время, когда в Сим Симыче Карнавалове многие увидели А. И. Солженицина, некоторые друзья В. Войновича с ним решительно расплевались. «Как можно! Там нет ни слова правды!» – возмущались они. «А что, не похож?» – лукаво спрашивал их автор «Москвы 2042». – «Конечно нет!» – «Но как же вы узнали, о ком идет речь, если он не похож?» по-сократовски подводил к искомому выводу их Войнович!.. Следуя примеру писателя, не будем делать священной коровы и из фигуры самого Владимира Николаевича.

Засим завязался диалог двух писателей на одну тему: «Художник и власть». «Даже свободный писатель, – сказал Войнович, сославшись на Бенедикта Сарнова, – не свободен от своего таланта. Талант ведет автора, заводя в опасную зону. Бремя таланта не позволяет ему написать бездарную строку. Муравьева не могла не согласиться с именитым собеседником. «Есть ли у Вас в голове маленький цензор?» – спросил В. Войновича один из дотошных читателей, пытаясь поймать того на противоречии. Войнович дипломатично ответил, что цензор есть, но он к нему не прислушивается! Интересным, хотя и небесспорным, было утверждение, что типичный характер более конкретен, чем конкретное лицо. Писать о конкретном лице, по мнению В. Войновича, вообще не стоит. Здесь можно было бы и продолжить полемику, но желающих почему-то не нашлось.

Зато политизированные слушатели никак не могли обойти вопроса об отношении В. Войновича к путинской России. И получили ответ, что идет медленное возвращение к прошлому, что в России нет настоящей демократии, а есть процедура, внешне напоминающая выборы. В то же время имеются и какие-то свободы… С 1989 до 2011 гг. в России было неустойчивое положение. Затем реальность более устоялась, стала понятнее. Спросили его и о творчестве Дмитрия Быкова. Войнович отозвался одобрительно: «Блестящий талант, многостаночник». В то же время не смог удержаться от капли дегтя, намекнув, что слишком бурное писательство отражается на качестве…

Зашла речь о Георгии Владимове, который одновременно с Владимиром Войновичем в далеком 1961 году опубликовался в «Новом мире». Было время, когда они селились в стенах одной квартиры, а не только под обложкой одного журнала. Тут Ирина Муравьева заметно оживилась. Писательница, живущая в Бостоне, недавно опубликовала роман «Страсти по Юрию», в котором прототипом главного героя является писатель Георгий Владимов. Она рассказала интересную историю, как полузабытому Г. Владимову помог «раскрутиться» его горячий российский поклонник, этакая «золотая рыбка», как он себя аттестовал, когда впервые позвонил писателю. Потом эту «золотую рыбку» убили, как многих в лихих девяностых. Об этом и многом другом – в книге Муравьевой «Страсти по Юрию», основанной на персональных встречах с Владимовым. Вспомнили, по просьбе одного из слушателей, о яркой и неоднозначной фигуре Александра Зиновьева, неустрашимо плывущего против любого общественного течения.

Некоторые из присутствующих в зале отметили прозорливость писательского видения: в романе «Москва 2042», написанном в 1982 г., Россией управляет бывший резидент советской разведки в Германии, церковь заполоняет идеологические пустоты, оставленные после падения коммунистической идеологии, роль КГБ возрастает… Публика хотела знать прогнозы на будущее. Войнович сказал, что прогноз его смутный и неблагоприятный: назревает война между двумя цивилизациями – европейской и мусульманской. Тем не менее, писатель выразил надежду, что европейская цивилизация, более сильная и разумная, победит. Вашими устами, маэстро! Под уговоры слушателей В. Войнович с помощью организатора данного мероприятия Аллы Ройланс долго искал стихотворение и (о радость!) прочитал свой вариант российского гимна. Вот уж где не было ни грана пафосности, ручаюсь вам! Только – пародия на оный! Первый куплет начинается так: «Распался навеки Союз нерушимый,/Стоит на распутье великая Русь…/Но долго ли будет она неделимой,/Я этого вам предсказать не берусь». Кого интересует полный текст гимна – рекомендую найти его в интернете.

Публика бросилась покупать книги. Занавес.

avatar

Лиана Алавердова

Лиана - уроженка города Баку. Закончила исторический факультет Азербайджанского Государственного Университета. Работала в Институте философии и права Академии наук Азербайджана. В 1991 г. Лиана была премирована Корчаковским Обществом Азербайджана за цикл стихотворений о Яноше Корчаке. Ее стихи, эссе, статьи, переводы с английского и азербайджанского языков неоднократно публиковались в журналах, газетах и альманахах в Азербайджане, России и Соединенных Штатах, включая «Знамя», «Дружба народов», «Литературный Азербайджан», и др. Лиана Алавердова — ​автор поэтических сборников «Рифмы», «Эмигрантская тетрадь», «Из Баку в Бруклин» (с английскими переводами Л. Р. Стоун), а также книг по психологии: «Самоубийство: до и после» и «Брат мой, брат мой…». В 2010 году Лиана была награждена американским журналом «Bewildering Stories» (Mariner Award). Лиана живет в Нью-Йорке и руководит отделением Kings Bay Бруклинской публичной библиотеки.

More Posts - Facebook

  2 Responses to “Лиана Алавердова. К НАМ ПРИЕХАЛ НАШ ЛЮБИМЫЙ В. ВОЙНОВИЧ ДОРОГОЙ!”

  1. Насчёт пафоса, Лиана, правда Ваша. Эта часть украсила статью. Спасибо!

  2. Как очевидец происходящего вечера, и более того, получивший безымянное прозвище “дотошный читатель,” (в другом месте меня разжаловали до уровня простого “слушателя”; спасибо, что уши не конфисковали в качестве особых примет и вещдоков) могу подтвердить, что многое из происходящего было описано бойким пером Лианы достаточно объективно вошло в ее творческий отчет. Хотя и отчасти в приукрашенном виде, что вполне объяснимо… все той же бойкостью. Остались за кормой статьи некоторые несуразные вопросы, вроде, какого мнения писатель Войнович о современной молодежи. К счастью для присутствующих, он отделался парой-тройкой невнятных междометий, вроде того, что в свое время он обещал себе не осуждать молодежь. Так что, вопрошавшему повезло и тяжелую руку писателя заменила моя невесомая длань в настоящем комментарии. Что же касается обмена полемическими репликами относительно пафоса то, я вполне солидаризируюсь не столько с предложенным выше комментарием, сколько с циклопическими эциклопедическими знаниями Алавердовой Эта часть действительно украсила статью. Впрочем, не скажу за всю Одессу встречи в целом – там было много других украшений не хуже. Уверен, что Владимир Николаевич был встречей доволен, а доведись ему прочесть статью Лианы, даже без моего комментария – тоже. А вот в положительной реакции госпожи Муравьевой – позволю усомниться…

 Leave a Reply

(Необходимо указать)

(Необходимо указать)