Интервью с пианисткой, педагогом, общественным деятелем, профессором Мананой Доиджашвили
Моисей Борода: Дорогая Манана, я вспоминаю мою первую встречу с Вами. Концерт в малом зале Тбилисской консерватории. Объявляют Вас со словами “лауреат международного конкурса”. На сцену выходит очаровательная девчушка – само вдохновение. С коротким поклоном садится она за рояль, несколько секунд сосредоточенности – и я, да и, думаю, все в зале, погружаются в возникающий под пальцами девчушки изумительный, красочный мир равелевской “Игры воды”. Потом я узнал, что эта девчушка стала солисткой Тбилисской филармонии ещё будучи студенткой. Согласитесь, что это более чем необычное дело. Как это получилось?
Манана Доиджашвили: Солисткой филармонии я стала в 18 лет сразу после того как получила звание лауреата Закавказского конкурса музыкантов-исполнителей. Тогда я еще была ученицей музыкального училища им. З. Палиашвили.
Сочиняя книгу «Грамматика журналистского мастерства», я провела исследование: какие СМИ из рождённых издательским бумом начала 90-х гг. выжили и почему. Результат: выжили те, редакторы которых на стадии формирования концепции чётко выбрали целевую нишу, в том числе придуманную и в социуме еще не представленную. То есть первым делом убили песню «надо писать для широких масс». Как ни странно, даже сейчас, по прошествии двадцати лет рынка, радикальное различие между «широкими читательскими массами» и узкой, как змея, целевой аудиторией входит в сознание творческого субъекта, как правило, лишь при приёме в редакцию СМИ. Начальник-работодатель кричит новобранцу ты понимаешь, что такое формат? И если молодой хочет выжить, он тут и начинает соображать, что такое узкие информационные потребности целевого адресата. 
